Обри Бердслей
Обри Бердсли
«Как цветы, взлелеянные рукой знатока
в стеклянных оранжереях с искусственной влагой…
отрава слишком тонких курений
и слишком изысканных форм»
Сергей Маковский, о работах О. Бёрдсли
История знает немногих деятелей искусства, чья жизнь и творческий путь были настолько сильно пронизаны духом декаданса. Именно такую жизнь и прожил Обри Винсент Бёрдсли – красивую, утонченную, но чрезвычайно короткую. Душа этого необыкновенного художника с самого детства испытывала на себе неимоверную тяжесть – он обладал незаурядным талантом, который рвался наружу в форме музыки, поэзии и великолепных рисунков, и эти творческие порывы многократно усиливались ощущением близкой смерти, которая неотступно следовала за своим избранником до тех пор, пока наконец не получила то, что хотела.
Обри Винсент Бёрдсли родился в 1972 г. в Брайтоне в состоятельной семье, у которой унаследовал и семейный недуг – несколько поколений в семье отца страдали туберкулезом. Уже в 7 лет у мальчика диагностировали это страшное заболевание, которое в XIX веке лечить не умели. Его отец вскоре легкомысленно промотал семейное состояние, а болезнь не позволяла ему заниматься трудовой деятельностью. Поэтому зарабатывать деньги пришлось матери – она работала гувернанткой, преподавала музыку и французский язык.
Обри начал рисовать в 4 года, а вскоре уже увлекался английской и французской литературой, любовь к которой ему
Обри Бердсли, иллюстрация к «Саломее»
привила мать. Понимая, что их ребенок – юный гений, родители заручились поддержкой своих друзей-аристократов, что помогло Бёрдсли регулярно заниматься музыкой. В 11 лет он уже сочинял собственные композиции и стихи, которые отличались оригинальностью и изяществом. В Лондоне он давал концерты, собирая до 3 000 человек. В 17 лет юноша поступает на службу в страховое общество, занимаясь параллельно театральной деятельностью. Однако и службу, и театр вскоре приходится оставить в связи с обострением туберкулеза. Именно в этот период жизни Бёрдсли выбирает для себя изобразительное искусство как основной вид творчества. Болезнь еще не смогла его сломить, и некоторое время он посещает уроки в Вестминстерской художественной школе у профессора Ф. Брауна по совету знаменитого художника-прерафаэлита Эдварда Бёрн-Джонса. Кстати, именно Бёрн-Джонс и познакомил Бёрдсли с первым эстетом Викторианской Англии – Оскаром Уайльдом.
Подобно великому эстету и денди, Бёрдсли черпал вдохновение не в природе, а в среде чистого искусства – библиотеках и картинных галереях, среди экспонатов Британского музея и Национальной галереи, читая в оригинале латинских и греческих авторов и созерцая шедевры Рафаэля и Тициана. Книги оставались его главным источником вдохновения, стержнем всей его жизни. Однако Бёрдсли относился к литературе весьма прагматично – он брал из нее только то, что могло послужить основой для оригинального рисунка. Первой знаменитой работой художника стали иллюстрации к
Обри Бердсли, рисунок
«Смерти Артура» Томаса Мэлори – изящная стилизация под средневековую живопись. Но уже год спустя Обри пишет другу: «…я нашел для себя совершенно новый метод рисунка, отчасти взятый из японского искусства… Мои персонажи немного сумасшедшие и отчасти неприличные. Странные обоеполые существа в костюмах, напоминающих костюм Пьеро, или в современных одеждах; совершенно новый мир, созданный мной». Уникальный стиль и смелость и творческая смелость сделали Бёрдсли одним из самых популярных художников. Он иллюстрирует произведения Эдгара Аллана По, Ювенала, Аристофана, даже Достоевского. Однако самым известным его творением стали 11 иллюстраций к пьесе «Саломея» Оскара Уайльда.
Первый вариант этой знаменитой серии вызвал скандал, рисунки, изображавшие обнаженную Саломею и ее пажей, а также персонажей-гермафродитов, были запрещены к публикации цензурой. Творения Обри уязвили даже самого Уайльда – помимо отклонения от первоначального сюжета, на иллюстрациях присутствовал и карикатурный образ самого драматурга. Вместе с тем, работа над иллюстрациями к «Саломее» лишь добавила известности личности Бёрдсли. В 1894
Обри Бердсли, рисунок
году Обри становится художественным редактором журнала The Yellow Book («Жёлтая книга»). Журнал был известен не только как декадентское издание, но и как сборник работ писателей, поэтов и художников гомоэротической направленности – для консервативного Викторианского общества явление столь же вызывающее, как и скандальный роман Оскара Уайльда с Альфредом Дугласом. Склонность Бёрдсли к созданию вокруг себя атмосферы скандала не прошла для него бесследно, равно как и для его друга Уайльда. Когда последнего арестовали и он отправился в тюрьму с какой-то желтой книгой в руках, один из журналистов по ошибке написал “the yellow book”. Издание закрыли.
После дела Оскара Уайльда Бёрдсли одновременно испытывает на себе невиданный успех и новый удар недуга. Сначала он думает о том, как бы выздороветь, потом — как почувствовать себя немного лучше, и, наконец, — прожить ещё хоть один месяц. 31 марта 1897 г. Обри был принят в лоно Католической церкви. Еще при жизни как англиканские пасторы, так и католические священники отдавали должное его вере. Действительно, приняв крещение, Бёрдсли получил то, чего так жаждал – еще год жизни.
Обри Бердсли, гравюра
Современники восхищались блестящими познаниями юного художника в литературе и философии, между тем, как истинный денди, Бёрдсли старался прослыть человеком, ведущим праздный светский образ жизни. Он бравировал своим ничегонеделанием, которое, в сущности, было лишь иллюзией. Бёрдсли тщательно скрывал секреты собственного мастерства и оригинальной техники гравюры, которая представляла из себя следующее: волнообразная твердая линия рисунка, разграничивающая пятна черного и белого цветов; полутона и фактура предметов передаются с помощью перекрестной штриховки и гравировки пунктиром. Художник не любил, когда за его работой кто-то наблюдал, многие считали, что он прячет свои наброски, число которых, судя по мастерству исполнения иллюстраций, должно было быть огромным. Однако впоследствии выяснилось, что всю работу Бёрдсли выполнял на одном единственном листе, который по завершении рисунка был буквально истыкан карандашом и истерт ластиком. Творческое наследие художника говорит о том, что он обладал удивительной работоспособностью, создав за короткий период времени впечатляющую серию шедевров.
Наиболее ценная художественная составляющая работ Бёрдсли – это само
Обри Бердсли, гравюра
впечатление, которое оставляют рисунки у зрителя. Созданные по канонам эстетизма, они не подчиняются законам морали, а красота персонажей и композиций проистекает из двух начал – любования уродством и разоблачения порочности прекрасного, его демонической сути. Многие иллюстрации изображают обнаженные сцены, однако увиденное не вызывает ни похоти, ни возмущения. Скорее бесстрастное удивление, любопытство, навеянное множеством мельчайших деталей, которые словно гипнотизируют нас, заставляя вглядываться в рисунок снова и снова. Немецкий критик Рудольф Клейн назвал творчество Обри Бёрдсли «раем греха», но даже этот парадокс не является исчерпывающим определением. Творчество Бёрдсли оказалось настолько многогранным и опережающим свой век, что определило дальнейшее развитие графики стиля модерн.
Уже прикованный к постели, Бёрдсли в припадке раскаяния заклинал своего друга-издателя Леонарда Смитерса уничтожить все непристойные рисунки и гравировальные
Обри Бердсли, гравюра
доски к ним. К счастью, эта просьба никогда не была исполнена. 16 марта 1898 года в полном сознании, в присутствии матери и сестры, Обри Винсент Бёрдсли скончался. На смерть художника Алджернон Суинберн написал это стихотворение (перевод выполнен И. А. Евсой):
Возвратись к нам — хотя бы во сне, -
Ты, которому равного нет,
Ты, кому безразличен вполне
Мир земных потрясений и бед.
Но любовь, что была внушена
Чудным даром, чей свет не потух, -
Ты расслышишь. И тронет она
Твой свободный и царственный дух.